Наконец захватчики остановились. Издалека доносились голоса и смех.

– Стас! Ст-а-ас! – заорал кто-то.

Через некоторое время раздалось:

– Во-ольно! Альберт, докладывай!

– Нарушители, – отчеканил тот, кого назвали Альбертом.

– Тут?

Было не видно, но Лиза могла поспорить, что некий Стас смотрел на мешок.

– Так точно! – ответил Альберт.

– Показывайте!

Брезент развернули. Лиза огляделась. Вокруг стояли мальчишки и девчонки чуть младше ее самой, одетые в длинные брезентовые куртки цвета хаки и высокие резиновые сапоги. Чуть поодаль посреди поляны за железным ограждением полыхал огромный костер, вокруг него тоже стояли подростки. Плотным кольцом небольшую территорию охватывали высокие шалаши, сплетенные из веток и укрытые мхом с листвой. А у входа на поляну между берез, привалившись к деревьям, несли службу два высоких мальчика с ружьями. Лиза почувствовала, как Максимка вцепился в ее руку, и наградила его убийственным взглядом.

– Тютя!

– Прости, – виновато прошептал он.

Лиза хотела подняться с земли, но грубоголосый Альберт огромной лапищей толкнул ее на место. Лица парня не было видно, из-под капюшона торчали лишь нос-картошина и оттопыренная верхняя губа с полоской еле пробивающихся усиков.

– А ну сидеть! – рявкнул он.

– Что вообще происходит? – необычайно тонким голоском спросил Вова, непонимающе всматриваясь в торчащие из-под капюшонов носы.

Альберт перекинул через плечо висевшее у него за спиной ружье и направил на них.

– Не было команды говорить!

– Тише, Альберт, – вмешался чей-то голос. Подростки расступились, пропуская вперед молодого парня в камуфлированных штанах с небрежно перекинутой через плечо черной футболкой. На шее у него висел блестящий жетон, а на ремне красовалась бляха с изображением бычьего черепа. У Лизы перехватило дыхание – таких красавчиков она даже в журналах нечасто видела. И, как оказалось, о том же подумала не только она – нижняя челюсть Стаси, точно лифт, поехала вниз.

Командир шайки малолеток с ружьями окинул сидящих на земле неспешным взглядом. Ярко-синие глаза улыбнулись, но губы даже не дрогнули.

– У нас в гостях девочки, – мягко произнес Стас, черные брови сошлись на переносице, и он искоса глянул на Альберта, – будем гостеприимны. – Молодой человек протянул руку и помог Лизе, а затем и Стасе подняться с земли.

– Но... – заикнулся Альберт и сразу же был оборван, мягко, но решительно:

– Я сказал, добро пожаловать к нам.

Лиза передернулась при виде уродливого брезента, в котором их тащили, – волоком, как туши убитых на охоте животных.

– Ну ничего себе «добро пожаловать»! – не удержалась девочка от колкости. А когда заметила улыбку на лице лидера наглой шайки, рассвирепела: – Какого черта с нами так обошлись?!

– Лиза, Лиза, – схватил ее за руку Вова, – это просто недоразумение. Правильно? – Парень глянул на хозяев, и, не дожидаясь ответа, поспешил добавить: – Мы уже уходим, нам пора в наш лагерь.

Лиза округлила глаза.

– Уходим? И не позволим им искупить свою вину перед нами?!

Стас засмеялся, снял с рельефно-бронзового плеча футболку и широким жестом пригласил в свой огромный шалаш.

– Милости прошу. – Затем молодой человек кивнул на своих смирных питомцев: – Мы постараемся сделать ваше пребывание в лагере приятным.

– Спасибо, конечно... – пробормотал Никита, заметно оробевший рядом с красавцем Стасом, – но нам правда нужно идти.

Вова нервно посмотрел в потемневшее небо.

– Дождь, наверное, опять будет, мы должны поспешить...

– Ой, – пискнул Максимка. С его лба скатилась огромная капля. – Уже начался, – растерянно пояснил мальчик.

Стас решительно хлопнул футболкой о ладонь, и его командный голос, разнесся по лагерю:

– Все в укрытие! Марик и Жанна, вы хранители огня!

Ребята бросились в шалаши, только двое с палками, обмотанными каким-то тряпьем, остались у костра и зажгли факелы. Не сдвинулись с мест и рослые детины у входа на территорию лагеря.

Застучали по листве первые капли дождя, Лиза, не дожидаясь нового приглашения, вошла в темный шалаш. Стася с Максимкой преданно последовали за ней. Внутри пахло сухой листвой, мхом, корой деревьев и еще чем-то горько-терпким, от чего защекотало в носу. Раздался щелчок зажигалки, темнота, точно в испуге, шарахнулась в дальние уголки.

Шалаш состоял из двух помещений: небольшой прихожей с тюфяком из веток и комнатки. В углу валялся спальный мешок, на земле полукругом располагались подстилки из веток, куда гостям и было предложено садиться. Парни расселись, Стася некоторое время нерешительно смотрела на Лизу, потом села рядом с братом.

– Ста-а-ас! – не проходя внутрь, позвал Альберт.

– Отбой! Все по койкам! – крикнул Стас. Затем погасил зажигалку и пояснил: – У нас тут типа школа выживания.

Через пару мгновений снаружи прогрохотал выстрел из ружья, и грубый голос Альберта известил:

– Отбо-ой, отбо-ой!

В темноте и гробовой тишине, казалось, прошла целая вечность, прежде чем раздался новый зажигалки щелчок. Стас поднес ее огонек к воткнутой в землю палке с привязанной на кончике свечкой. Обугленный фитиль ожил.

– А почему отбой так рано? – поинтересовался Никита. – Еще и девяти, наверное, нет.

Стас натянул футболку.

– Мы рано встаем. Утром хороший клев.

– Рыбу ловите?

Молодой человек не ответил и похлопал по своему спальнику.

– Лиза, правильно? Садись.

Девочка царственно опустилась на спальник, молча радуясь, что он обратил на нее внимание.

«Видела бы Матильда... – подумала она, не отрывая взгляда от огненных бликов в насыщенных синих глазах, – видели бы Полинка с Эрикой... Вот это мужчина, вот это... да-а!»

– Мы обычно ходим с сетью, но есть у нас умельцы, которые и на удочку неплохо ловят.

– Вы едите рыбу? – глупо хихикнула Стася.

Лиза отметила, как раскраснелись щеки Дылды, и с негодованием сжала кулаки, когда молодой человек охотно ответил ей:

– Варим уху, жарим, вялим. Кстати, ребята, хотите рыбки?

Все отказались, а Водонапорная Башня продолжала напирать:

– Вы сами построили шалаши? Обалдеть можно! А кто тут руководит? Неужели ты сам? – На последнем слове, девица понизила голос, как будто признавалась в сокровенных чувствах.

– Построили сами, – с удовольствием начал рассказывать Стас, – мы с июня месяца тут находимся. Руководителя у нас было целых три, но получилось так, что я остался один. Девушка-руководительница в начале июля сломала ногу, а старший руководитель был тут еще вчера. Но один мальчишка уже месяц с животом мучился, и он повез его в больницу – подозрения на аппендицит.

«Сколько ему, интересно, лет? – гадала Лиза. – Двадцать, двадцать два... а может и все двадцать пять». Самому взрослому парню, с которым ей случалось встречаться, было девятнадцать. Но тот свалил сразу, как только посмел слегка распустить руки, а она намекнула, будто знает номер телефона районного отделения милиции. Тридцатилетний учитель музыки в пятом классе не в счет – с ним так ничего у нее и не вышло.

– Трудно одному справляться? – захлопала глазами Каланча. – Мне кажется...

– А зачем вам ружья? – встрял Никита.

Стас улыбнулся.

– Пневматика. Да так, развлекаемся. Ролевушки всякие устраиваем, ребятне нравится. Вы уж извините их за брезент, дети все еще под впечатлением от игры в военный лагерь.

Вова неожиданно поднял палец, призывая всех к тишине.

– Ну что еще? – на удивление раздраженно спросила Стася.

– Дождь закончился, – объявил парень. – Нам пора возвращаться в лагерь.

– Да ладно тебе! Еще не поздно!

Было заметно, что Водонапорной Башне очень хочется остаться и продолжать строить глазки красавцу Стасу, но Вова настроился решительно:

– Николаша забеспокоится, так что давайте...

Когда они толпились в миниатюрной прихожей, Никита выдал:

– Как думаете, если встать между Стасом и Стасей, желание можно загадывать?